Ой, кричала-голосила цапля на болоте,
Кляла сильно, проклинала сову на колоде:
— Ой, сова ты головастая, что ж ты учинила?
Зачем деток мне когтями всех передушила?
Ты летаешь да все стонешь каждой темной ночью,
Только светятся огнем злые твои очи.
Сова молвит:
— Ой, не я — это воронище
Побил твоих малых деток, такой злодеище.
Прибежала тут тетеря цаплю утешать,
А за нею сойка с чайкой стали забавлять.
— Оставь, цапля, лить ты слезы, плакать и рыдать,
Полетим давай мы вместе злодейку искать.
Полетели и засели под дубом широким,
Темным, толстым и дуплистым и к тому ж высоким.
Сюда глянут, туда глянут, да все быстрым оком,
Присмотрелись, сидит ворон высоко-высоко.
Цапля хвать его за бок, сойка за чуприну:
А тут чайка уж над ними:
— А-а, превражий сыне!
Завели его в лесок, птиц туда созвали
И всей сходкою над ним суд потом держали.
А судьей орла избрали, сокол писарем вошел,
И к такому вот решенью суд тогда пришел:
«Ворона-злодея ныне даже птицей не считать,
И всем птицам вон из леса ворона изгнать!»
