Жил себе пан и слыл человеком весьма умным: «Дай, думает, проверим, так ли уж умны да хитры мои мужички, как я?» Позвал себе двоих — одного бедняка, а другого богатея — и говорит:
— А ну-ка, ответьте мне, мужички, что на свете всего быстрей, слаще и мягче? Ступайте домой да подумайте, а завтра приходите сюда с ответом. А кто меня не послушается, тот будет три дня привязанный за ноги висеть.
Сгорбились мужички и назад пошли. Богатей воротился домой и сразу же надумал: «Быстрей всего у меня конь Васька, слаще всего мед из моих ульев, а мягче всего — перины».
А бедняк думал-думал, да и заплакал. Как же! — три дня вверх ногами висеть. Видит дочка, что отец плачет, и спрашивает:
— Чего это вы, тату, пригорюнились?
— Да вот задал мне, дочка, злой пан такую задачу, что ломаю-ломаю себе голову, а никак ничего не надумаю. — И рассказал дочери, что задал ему пан.
Выслушала дочь и говорит:
— Да стоит ли, тату, плакать? Ступайте да скажите ему, что быстрей всего мысль, слаще всего сон, а мягче всего кулак, ведь на чем бы ты ни лежал, а все кулак под голову мостишь.
Явились па другой день мужички к пану.
— Ну что, — говорит, — отгадали? Тут богатей и выскочил первым.
— Как же, паночек, чтобы я да не угадал! — И рассказал, что он вчера придумал.
— Дурак! — сказал пан. — Не будь ты богат, три дня висел бы. А ну ты!
Бедняк рассказал. Пан удивился.
— Раз ты такой хитрый, то на тебе этот горшок, залатай мне его.
Пошел бедняк, голову понуря.
Опять приметила дочка отцову печаль, да и спрашивает:
— Чего, тату, грустный, невеселый?
Так и так говорит, дал, мол, пан горшок залатать. А дочь усмехается:
— Не тужите, тату. Пойдите да скажите ему, пускай пан сперва вывернет горшок наизнанку, а потом и даст латать.
Обрадовался бедняк, побежал к пану. Вот, думает, от напасти избавлюсь. Встречает его пан и спрашивает. Рассказал ему бедняк и это. Пан так и подскочил и опрашивает:
— Кто ты таков, что так уж хитер?
— Это не я, это дочка моя.
— Дочка? А! Ну, раз она такая разумная, то пускай явится ко мне в гости таким способом: приедет и не приедет, пусть голая и не голая, и с подарком и без подарка.
«Ой-ой-ой! — подумал испуганный бедняк. — Вот так задал задачу!» — И рассказал дочке.
А та не долго думая надевает на себя сеть, которой рыбу ловят, берет зайца и голубя, а сама на барана садится.
Увидал ее пан в окно, так руками и всплеснул — голая и не голая, едет и не едет. Вышел на балкон и натравливает на нее собак.
Но бедняцкая дочка не растерялась. Она пустила зайца, а собаки за ним. Потом сует пану под нос голубя. Только протянул пан руку, а голубь и улетел.
И стало пану так завидно: чтоб какая-то простая мужичка да была умнее его! И решил он ее повесить. Привязал на сухой ветке петлю, да и говорит:
— Говори, чего хочешь, а то сейчас помрешь
— Хочу я, пан, чтоб веревку лучше привязали а то чего доброго, оборвется, и я сразу не задушусь. Подцепитесь вы, паночек, — если вас выдержит, значит хороша.
«А и правда, — думает пан, — это мне ничего не стоит, а перед смертью женщине я уважу, и после греха мне не будет!» И всунул он в петлю голову. А девка — хвать и вздернула. Повис пан и язык высунул.
Вот какая хитрая была дочь бедняка!
