В тех местах Глазовского уезда, где ныне находится деревня Верхпарзинская, около Чебершур (красивая река) и Быдзымшур (большая река), сначала жили удмурты из племени калмез, то есть удмурты, пришедшие из-за реки Кильмезь. В то время там были большие сосновые леса. Главным занятием калмезов было пчеловодство. Занимались они еще плетением лаптей. Говорят, из одного коточика калмеза можно было сделать сошник! Лапти же были длиною в аршин. Калмезы селились по одному или по двое в разных местах. Два калмеза жили на месте Новопарзинского починка, которого в те времена еще не было, а стоял густой бор. В версте от этого починка лет сорок назад нашли в лесу пустую, почти развалившуюся избу. Через несколько лет ее по чьему-то распоряжению сожгли. По рассказам стариков, она была жилищем тех двух калмезов, которые поселились в этой местности. У калмезов были сани, назывались они по-удмуртски нурт. Полозья нурта имели вид лыж длиною в полторы сажени, на них был укреплен ящик с высокими ножками, в который калмезы собирали мед. Лошадей у калмезов не было, поэтому мед пудов по пятнадцати и более они возили сами в нуртах. Пчел, расставленных в разных местах, у них было до нескольких сотен кряжей.
Долго и покойно жили два калмеза. Но вот двинулось к ним со стороны города Вятки племя ватка, вытесняя на своем пути всех калмезов. Один удмурт из племени ватка пришел и к ним. Начали они спорить, кому здесь оставаться жить. Калмезы соглашались и на совместное житье, но ватка настаивал: лучше жить здесь одному племени. Пошли они втроем осматривать владения калмезов. На том месте, где сходятся реки Озегвай и Парзи, застала их ночь, и они расположились переночевать. Один калмез заснул спокойно. А другой, подозревая ватку в недобром замысле, притворился спящим и следил за каждым движением ватки. Ночью ватка тихонько встал и прислушался, спят ли товарищи. Удостоверившись В этом, он взял дубину и с размаху ударил спящего калмеза. Тот тут же скончался. Другой калмез вскочил и отнял дубину у ватки. Что было после между ними и куда делся ватка- неизвестно. Калмез, оставшись один, похоронил своего соплеменника тут же. Похоронивши, он с горечью сказал: «Озегвай ву киськыса, Парзи вир киськыса мед улоз, Парзи калык ыльыс мед аз лу» (пусть в Озегвае течет вода, а в Парзи — кровь, и пусть не будет добра парзинскому народу). Говорят, парзинцы жили бедно, слыли ворами да пьяницами. Постоянно затевали тяжбы и ссоры, и все это потому, что на них наслал проклятие калмез.
Вскоре все калмезы ушли в сторону реки Иж, а ватка остались. Эти древние калмезы почитаются глазовскими удмуртами и поныне.
